Фаворитки французских королей. При дворе Людовика XIII. "Бедный Луи.". Начало правления Людовика XIII Французского Сравнение людовика 13 и 14

В день смерти Генриха IV, 14 мая 1610 года, на трон взошел его сын Людовик, тринадцатый по имени. Новоявленному королю 9 лет. Теперь ему, рано лишенному отеческой любви, предстоит править государством под началом своей авторитарной матери - Марии Медичи, принявшей регентство при малолетнем монархе. 27 сентября 1614 г. Людовику исполняется 13 лет, возраст совершеннолетия, который отменяет регентство, однако в своем первом акте от 2 октября, обращаясь к парламенту, король «молит свою матушку продолжать управлять государством, как она делала и допрежде». Именно своей матери он хотел оставить роль главы государства, кроме того, никто из его окружения, да и он сам, не находил в себе способностей к управлению государством. Полагали, что юный король просто не имел к этому склонности. В распространении подобных слухов значительно преуспел высокомерный фаворит Марии Медичи - итальянец Кончини, цинизм и наглость которого дошли до того, что он позволял себе от имени короля заседать в Совете, ссужать малолетнего монарха деньгами из собственной же его казны, а также всегда оставался в шляпе в присутствии Людовика, что по законам того времени было просто оскорбительным.

12 февраля 1614 года некий Арман Жан дю Плесси де Ришелье, 29-летний епископ Люсона, отправляет Кончини заверения в своей преданности и предложения своих услуг. Епископ пишет: «Молю вас поверить, что все мои уверения в вечной покорности будут облечены в дела, на благо вашей милости, если только позволите частице вашей любви осенить мою недостойную голову». 26 ноября 1616 г. молодой прелат становится государственным секретарем. Он останется на этом посту недолго, его благодетеля Кончини убьют 24 апреля 1617 г. по приказу Людовика XIII. Таким образом, король возвращал себе власть, узурпированную любовником матери, становился полноправным сувереном.

Ришелье вернул расположение короля и все связанные с ним привилегии. Начиная с 1624 и до 1642 г. года своей смерти, он был бессменным главой правительства. Несмотря на политическое долголетие, взаимоотношения короля и кардинала нельзя назвать простыми, особенно в конце. 1642 был переломным годом для монарха и его министра во многих смыслах. Королю - 41 год, кардиналу - 58, война с Испанией истощила силы государства и поставила этих двоих по разные стороны баррикад. Ришелье также вынужден бороться с возрастающим влиянием блестящего Сен-Мара, фаворита, которого он сам поставил на службу королю. Искоренив заговорщиков, в числе которых и Сен-Мар, Людовик узнает о смерти Марии Медичи. Королева умерла в изгнании, умело удаленная от двора все тем же Ришелье. Меланхолия овладела сердцем короля, он скорбит о смерти матушки и сожалеет о казни своего любимчика Сен Мара, который попытался свергнуть Ришелье. Кардинал, несмотря на неприязнь со стороны короля, все равно оставался для него неоценимой поддержкой. Ведь нужно было руководить государством и продолжать Тридцатилетнюю войну. Никто не мог предсказать в то время как долго продлится эта политическая связь министра и короля, и кто покинет арену первым.

Ларошфуко пишет, что 17 ноября Ришелье проезжает по Парижу, как «триумфатор» и водворяется в прекрасном Кардинальском дворце. 19-ого он работает с Мазарини, которого избрал своими преемником. В четверг, 4 декабря 1642 года, в день Святой Варвары, в полдень, кардинал Ришелье, которому завистники прочили насильственную смерть, тихо скончался в своей постели. Узнав об этом, Людовик, который ожидал известия из кардинальского дворца «не выдавая ни радости, ни горя», произнес всего одну фразу: «Он умер, великий политик». В стране повеяло переменами. Настало время вернуться к прежним порядкам; вельможи, парламент - все стремились вернуть себе традиционные обязанности и неотделимые от них привилегии, сосредоточенные ранее в руках Ришелье. Все надежды и чаяния обратились к королю - не будет ли он противиться переменам.

Зачастую, историки представляют Людовика XIII как слабое подобие своих венценосных отца и сына, Генриха IV и Людовика XIV, забывая, что он правил Францией в трудный, переломный период. Охотно подчеркивается, что королю было сложно отойти от власти своей матери, чтобы тут же попасть под влияние Ришелье. На самом деле, полагаем, что Людовик III был раздираем сильным внутриличностным конфликтом. С одной стороны он желал видеть себя прославленным монархом и сюзереном, низвергающим врагов, с другой - был обычным человеком, не наделенным смелостью, храбростью и ловкостью. Именно этот его конфликт и разгадал Ришелье и сумел им воспользоваться. Кардинал справедливо полагал, что власть - это объект стремления, что она достается тому, кто умеет ее завоевать и удержать. Идея сама по себе революционная, она мастерски была проведена в жизнь. В противоположность своему главному министру Людовик XIII не знал духа соперничества. Бог и право его рождения уже даровали ему эту власть, ему не нужно было ее добиваться. Острое сознавание божественного начала королевской власти налагало на него и огромную ответственность за распоряжение ею. Подражание божественному порядку, по мнению Людовика, и есть лучшая форма монаршей власти.

Сами обстоятельства его восшествия на престол сформировали образ богоизбранного монарха-провидца, достойного потомка Людовика Святого. В его лице и в его царствование происходит примирение Бурбонов с католицизмом. Именно Людовик XIII воплощает модель благочестивого и набожного правителя, позволяя религиозным законам и обычаям проникать во все слои жизни государства, подчиняя все существование католическим догмам и принципам, строя своего рода царство Божие на земле. В этом его благочестии есть и положительный момент. Благодаря ему будущее короны обеспечено - от Анны Австрийской у Людовика родилось два сына. Набожность сделала его рабом супружеского долга, хотя нам известно, что сам король скорее всего был гомосексуалистом. Под целомудрием и чрезмерной стыдливостью скрывались вытесненные желания, которые, тем не менее, не помешали ему окружить себя многочисленными фаворитами и платоническими любовниками.

Людовик XIII обыкновенно бывал очень молчалив, маска меланхолии и суровости, казалось, навечно застыла на его лице. Он был неврастеником, постоянно подавлявшим свои склонности, не любил шумных застолий и имел простые вкусы, как в еде, так и в одежде. Куртизанская и придворная роскошь была ему чужда. Он страдал от заикания и непроизвольных конвульсий конечностей в минуты сильных потрясений. Но, несмотря на то, что характер его был неустойчив и слаб, король все же был наделен недюжинной волей и умением добиваться своего. Нужно было обладать исключительным характером, чтобы вынести удары, которые уготовила ему судьба. Поэтому неправы те, кто считает Людовика марионеткой, в руках опытных царедворцев. Он обладал всеми качествами, присущими настоящему монарху. Прежде всего, он ревностно защищал королевскую власть, которая, по его мнению, только одна способна принести пользу государству и поданным. Воклан де Ивто, наставник короля оставил такой словесный портрет своего воспитанника: «Кроме того, он наделен прочным чувством здравого смысла: он умен, но обладает узким кругозором, слишком много отдает внимания деталям; он набожен и совестлив до крайности, и воинственно настроенные оппоненты знают, что можно склонить короля на свою сторону, если взывать к его монаршему разуму». В личности Людовика король превалирует над человеком. Именно король выводит Францию на арену политической и военной деятельности, именно король издает эдикты и указы, направленные лишь только на укрепление собственной власти и прославление себя в потомках. В военной сфере Людовик действует намного решительнее, Ришелье, который больше склонен к компромиссам и соглашениям.

В физическом плане Людовик XIII - болезненная, депрессивная личность. Многочисленные недомогания сопровождают его всю жизнь: ранняя эпилепсия, приступы подагры, кишечные заболевания (возможно, болезнь Крона), мигрени, геморрой, отсутствие слезной и слюнной секреции (возможно, болезнь Гужеро). После смерти Ришелье все держится на слабом здоровье короля.

Все современники отмечают неоднозначность реакции короля на смерть кардинала. Будущий маршал д’Эстре в своих воспоминаниях анализирует чувства Людовика: «Судя по отношениям его [Ришелье] и короля, можно с большой уверенностью утверждать, что Его Величество скорее рад его смерти, чем опечален ею. Хотя король потерял верного слугу и поборника веры, он не мог не удовлетвориться его кончиной, несмотря на то, что не выказывал публично своего чувства. Сейчас король избавился от всех недовольных, принадлежащих кардиналу и его правительству».

Приказ о назначении Мазарини министром был подписан накануне смерти Ришелье. Людовик не колебался ни минуты, он понимал, что затягивание с приемником чревато политическими скандалами и новыми заговорами. Для оглашения решения о назначении он немедленно вызвал к себе канцлера Сегюйе и сюринтенданта Бутилье, ставленников кардинала, показывая таким образом, что он продолжает оказывать им доверие. Если верить Жустиниани, то политика Ришелье продолжала проводиться в жизнь. Жустиниани цитировал короля: «Я хочу продолжать следовать принципам вышеназванного Кардинала и ни на йоту не отступать от них, вот почему я хочу ввести в Совет кардинала Мазарини, поскольку он, больше, чем кто бы то ни было, осведомлен о целях и правилах вышепоименованного Кардинала».

Королю требовалось немалое мужество, чтобы противостоять мнению оппозиции. Он понимал, что хотя в Тридцатилетней войне ситуация складывалась не в пользу Франции, подписание мира было невыгодным вовсе. Он знал, что придется отступить от завоеваний в Лорране, Эльзасе, Италии и Испании, что придется вести переговоры, но лучше всего вести их под защитой своей армии. Внутри же страны необходимо установить полную политическую тишину и успокоить оппозицию. Нужно показать всему миру, что политический строй не ослаб в связи с кончиной одного из представителей, что страной твердо правит рука монарха, что взятая ранее линия поведения не будет оставлена. Парламентариям, наместникам в провинциях и всем послам в иностранных представительствах было направлено циркулярное письмо. Людовик обращается к ним без экивоков: «Мы решили сохранить все учреждения, созданные нами в период его [Ришелье] министерства и продолжать все намерения, задуманные с ним в пределах нашего государства и за пределами, ничего не меняя и не прибавляя. Вот почему мы решили призвать к нам дорогого кузена, кардинала Мазарини, служившего нам честно и почтительно, для того чтобы его благие дела и дальше продолжали наше дело». Таким образом, небольшой Совет пополнился уже вторым кардиналом.

Возможно, Людовик XIII чувствовал, что действуя так, продолжает дело своего отца, Генриха IV, которого он любил и боготворил до конца дней. Заставляя замолчать свои чувства, симпатии и антипатии, он делал выбор в пользу здравого смысла - на следующий же день после смерти кардинала провозгласил себя его политическим наследником. Таким образом, противники кардинала не могли не замолчать.

Людовик дожил до 14 мая 1643 г. В течение всего времени его здоровье быстро ухудшалось. Поскольку дофин был еще слишком мал (он родился 5 сентября 1638 г.), всех занимал вопрос о регенте. Для некоторых он стал навязчивой идеей. Вначале (1 декабря 1642 г.) король решительно отвергает кандидатуру своего брата - Гастона Орлеанского, потом пересматривает свое решение, затем вновь отвергает его. 20 апреля 1643 года. публично оглашены правила регентства - сложная схема, направленная на то, чтобы ограничить власть Анны Австрийской. Однако, спустя всего лишь 4 дня после смерти монарха, 18 мая, парламент принимает указ, который перечеркивает все предписания Людовика. Людовик XIV провозглашается королем, а Анна Австрийская полноправным регентом. Мазарини, который к тому же был крестным отцом молодого короля, оставался главным министром. Политический альянс королевы-регента и министра сложился уже давно, его участники, оба кстати иностранца, преследовали одну цель - сохранить и укрепить власть Людовика XIV. Мазарини будет предан молодому монарху и его матери до конца своей жизни. А новое царствование ознаменовано блестящей победой юного герцога Энгиенского, будущего Великого Конде в битве с испанцами при Рокруа 19 мая 1643 г.

И Марии Медичи, родился в Фонтенбло 27 сентября 1601. После того как 14 мая 1610 Генрих был убит религиозным фанатиком, Людовик взошел на трон, но до достижения им совершеннолетия регентом при нем была назначена мать. Мария тут же отказалась от антигабсбургского курса своего мужа, что проявилось, в частности, в устроенной ею в 1615 женитьбе юного Людовика на Анне Австрийской, дочери испанского короля Филиппа III.

Молодость короля проходила в обстановке интриг и даже предательства. Непоследовательная политика короны создала возможность появления коалиций высшей знати, которые выступали против становления сильной королевской власти. В 1617–1621 сильнейшее влияние на короля имел Шарль д"Альбер, герцог де Люинь, подъем которого на вершину начался с инспирированного им в 1617 убийства Кончино Кончини (известного также как маршал д"Анкр), главного министра Марии Медичи. Устранение Кончини полностью отвечало интересам самого короля, видевшего, что иначе ему не высвободиться из-под опеки матери. Избавившись от Кончини, Людовик сделал де Люиня своей правой рукой, а мать сослал в Блуа. До своей смерти в 1621 де Люиню удалось подавить несколько заговоров, вдохновительницей которых была Мария. Подтвердив Нантский эдикт своего отца от 1598 о веротерпимости, Людовик одновременно повел решительную борьбу с сепаратистскими поползновения гугенотов. Однако на первых порах его подстерегали неудачи; так, в 1621 де Люинь потерпел поражение при попытке овладеть Монтобаном, крепостью и оплотом гугенотов . Когда де Люиня не стало, Мария помирилась с сыном, получила кардинальскую шляпу для своего советника Ришелье , а в 1624 ввела его в состав королевского совета. С тех пор и до самой своей смерти в 1642 кардинал Ришелье оставался центральной фигурой на политической сцене Франции, а личность монарха, который проявлял серьезный интерес только к военному делу, находилась в тени великого министра. Впрочем, традиционное изображение Людовика как послушной марионетки в руках Ришелье далеко от действительности. Ришелье предпринимал свои шаги только с одобрения короля, а когда вставал вопрос о мерах против участников заговоров (которых Ришелье разоблачил великое множество), король проявлял непреклонную суровость, превосходившую ту, которой желал от него сам Ришелье. В одном из заговоров принимал участие брат короля Гастон Орлеанский. В период правления Людовика французская корона усилила свою власть в рамках деятельной политики централизации, между тем как на внешней арене Франция успешно противостояла Габсбургам . Король очень долго оставался без наследников, пока в 1638, когда, казалось, все надежды были потеряны, Анна не родила сына, будущего короля Людовика XIV, а в 1640 – еще одного, Филиппа (Орлеанского). Умер Людовик XIII в Сен-Жермен-ан-Ле 14 мая 1643.

Действие романа «Три мушкетера» начинается в апреле 1625 года, то есть в период правления Людовика XIII, сына Генриха IV и Марии Медичи. Имя этого полного противоречий французского короля неоднократно упоминается в романе, а посему о нем следует рассказать поподробнее.

Людовик появился на свет в Фонтенбло 27 сентября 1601 года и, по свидетельству современников, с самого рождения отличался слабым здоровьем. Его недомогания усиливали в нем мрачное состояние духа: он был вечно хмур и недоверчив. Короче говоря, он с детства обнаружил массу дурных наклонностей, не свойственных ни его отцу, ни матери. Главными его недостатками, как считается, были отсутствие душевной чуткости и жестокосердие. Это, кстати, очень верно подмечает и Александр Дюма, в романе которого можно найти такое определение:

«Людовик XIII, как все слабохарактерные люди, не отличался великодушием».

Это же отмечает и Жедеон Таллеман де Рео, писатель-мемуарист, автор обширного собрания скабрезных, но очень интересных «Маленьких историй» («Historiettes»). Он пишет о Людовике XIII:

«Он был немного жесток, как и большинство замкнутых и малодушных людей».

Кстати, раз уж зашла речь о Таллемане де Рео, то следует заметить, что в истории французской литературы XVII века это имя занимает особое место. Оно часто фигурирует и в современных ему мемуарах, и в исторических сочинениях. Его «Маленькие истории», рисующие жизнь французского общества эпохи Генриха IV и Людовика XIII, явно послужили источником информации для нескольких исторических романов, в частности для «Трех мушкетеров» Александра Дюма.

Относясь, несомненно, к мемуарному жанру, эти «Маленькие истории» отличаются, однако, от воспоминаний тех же Франсуа де Ларошфуко, кардинала де Реца или герцога де Сен-Симона. То были люди, по праву относившиеся к верхним слоям потомственной аристократии и непосредственно участвовавшие в описываемых событиях. Таллеман де Рео выглядит фигурой совершенно иного масштаба. Он был выходцем из буржуазных кругов, не появлялся сам при дворе, но зато был связан приятельскими отношениями с множеством самых различных людей своего времени. Наблюдательный и весьма любопытный, он, по меткому выражению известного литературного критика Шарля де Сент-Бёва, был рожден «анекдотистом». «Без Таллемана де Рео и его нескромной болтливости, - пишет де Сент-Бёв, - многие работы о XVII веке были бы в наше время, в сущности, невозможными».

К «анекдотам» Таллемана де Рео мы обратимся еще не раз, а пока же вернемся к Людовику XIII.

Удивительно, но в полтора года он уже умел играть на лютне и петь. Этим он начал заниматься еще до того, как его внимание привлекли традиционные для детей того времени деревянная лошадка или волчок. В три года он начал учиться читать, а в четыре - умел писать. В семь лет все вдруг изменилось. Детские игры были оставлены, и началась бесконечная охота, стрельба и азартные игры. Многие историки отмечают, что, играя в дворцовом саду, маленький Людовик любил ловить бабочек, чтобы потом разрывать их на части, а у пойманных птиц он выщипывал перья. Однажды отец застал его за подобной «забавой» и собственноручно высек.

Людовику было всего восемь лет, когда его отец пал от кинжала фанатика-католика Франсуа Равайяка. Все дела по управлению страной после этого перешли к Марии Медичи и ее фавориту, итальянцу Кончино Кончини, известному в истории под именем маршала д’Анкра. Став регентшей при несовершеннолетнем короле, Мария Медичи получила ненадежную, нестабильную, расколотую по всем направлениям страну, еле стоявшую на ногах под тяжестью трех главных проблем: религиозной напряженности, внешней угрозы и недовольства местных дворян.

Не углубляясь в образ Марии Медичи, хотелось бы поставить вопрос: почему в рассматриваемых романах Александра Дюма отсутствует эта ключевая политическая фигура того времени, прожившая до 1642 года? Точного ответа на этот вопрос не знает никто.

Возможно, сделано это потому, что Мария Медичи, которая всегда презирала своего старшего сына и предпочитала его брата Гастона, практически не занималась юным королем и не дала ему почти ничего из того, за что дети обычно любят своих матерей. Именно поэтому, кстати, единственным человеком, близким Людовику, оставался в течение многих лет Шарль д’Альбер, герцог де Люинь. Впрочем, и имя этого человека в романе «Три мушкетера» упоминается всего один раз, да и то лишь в следующем контексте: король в поисках развлечений якобы остановился на соколиной охоте, ставшей его излюбленной забавой, «к которой некогда пристрастил его герцог де Люинь».

Это действительно так: герцог де Люинь, которому в год рождения Людовика было всего 25 лет, особенно угождал дофину своими глубокими познаниями в дрессировке собак и выучке соколов для охоты. В результате Людовик до того привязался к нему, что не мог прожить без него ни минуты, и герцог, став коннетаблем Франции, то есть человеком, осуществлявшим верховный надзор над всеми королевскими войсками, начал играть одну из главнейших ролей при его дворе.

В 1614 году Людовик был объявлен совершеннолетним, но и после этого реальная власть осталась в руках Марии Медичи и ее министра-фаворита. И тогда король, не зная, как ему избавиться от ненавистного маршала д’Анкра, позвал к себе герцога де Люиня.

Терпеть не могу этого авантюриста, явившегося во Францию и распоряжающегося здесь, как у себя дома! - воскликнул он. Глаза де Люиня недобро заблестели при этих словах, и он решил, что настало время «подлить масса в огонь».

Совершенно верно, сир, этот Кончини ведет себя совершенно недопустимо…

Этот проклятый итальянец довел Францию до ужасного состояния, но король Франции - это я! И никто не смеет помешать законному королю быть хозяином в своей стране! А если кто и пытается это сделать, на него у нас всегда найдется управа! Послушайте, де Люинь, у вас есть на примете верный человек, который мог бы помочь нам решить эту проблему?

Конечно, сир. У меня есть надежный человек.

Так позовите его сейчас же!

«Надежным человеком» оказался Николя де Витри, капитан королевских гвардейцев, про которого кардинал де Рец (он же Жан-Франсуа-Поль де Гонди) в своих мемуарах писал, что он «был глуп, но отважен до безрассудства». Исполнение коварного замысла было намечено на воскресенье, 23 апреля 1617 года.

В этот день Кончино Кончини явился в Лувр в сопровождении лишь нескольких человек из своей свиты. Капитан де Витри со своими людьми ждал его в заранее намеченном месте. Когда Кончино Кончини приблизился, капитан де Витри неожиданно преградил ему дорогу и выстрелил в него из пистолета…

Сохранилось предание, что, узнав об этом, Людовик радостно воскликнул: - Вот первый день моего настоящего владычества!

Устранение Кончино Кончини полностью отвечало интересам короля: он видел в этом единственный способ избавления от опеки матери. Избавившись от Кончини, Людовик сделал услужливого убийцу маркиза де Витри маршалом, а герцога де Люиня - своей правой рукой и хранителем королевской печати. При дворе тут же пошли разговоры о том, стоило ли устранять маршала д’Анкра, чтобы заменить его на точно такого же фаворита, столь же отягощенного всевозможными титулами и материальными благами.

При этом король велел передать матери, что как добрый сын он будет уважать ее и впредь, но править государством отныне станет сам. После этого Мария Медичи была сослана в Блуа.

По свидетельству очевидца тех событий и активного участника Фронды герцога де Ларошфуко, у Марии Медичи «было мало добродетелей и мало изъянов. Тем не менее после такого блеска и величия вдова Генриха IV была упрятана в тюрьму собственным сыном-королем и кардиналом де Ришелье, обязанным ей своей фортуной. Она была покинута другими королями, ее детьми, которые не решились даже принять ее в своих государствах, и умерла в нищете и голоде».

После физического устранения матери и ее фаворита Людовик XIII подпал под еще большее влияние герцога де Люиня, и внешне стало казаться, что у него нет ни ума, ни достаточного желания для того, чтобы самому заниматься делами и управлением Францией, которая, имея население почти в двадцать миллионов человек, в то время была самым большим государством Европы.

Тот же Франсуа де Ларошфуко характеризует короля так:

«Недомогания, которыми он страдал, усиливали в нем мрачное состояние духа и недостатки его характера: он был хмур, недоверчив, нелюдим; он и хотел, чтобы им руководили, и в то же время с трудом переносил это. У него был мелочный ум, направленный исключительно на копание в пустяках, а его познания в военном деле приличествовали скорее простому офицеру, чем королю».

К этой характеристике стоит добавить, что молодой король был очень капризен и вспыльчив; он сразу хватался за оружие, когда ему казалось, что его авторитету наносится ущерб.

К счастью для французов, в декабре 1621 года герцог де Люинь умер, и его смерть открыла путь к высшей власти Арману-Жану дю Плесси, герцогу де Ришелье. Об этом человеке мы подробно расскажем ниже, а пока лишь отметим, что король тут же попал под влияние своего нового и такого блестящего приближенного. Да и все вокруг, трепеща от ужаса и негодования, в конце концов вынуждены были склониться перед могуществом де Ришелье.

В 1624 году Людовик XIII сделал де Ришелье своим первым министром. Несмотря на странность их союза, следует отдать им должное: они создали гармоничный и отлично работавший политический альянс.

С одной стороны, с тех пор и до самой своей смерти в 1642 году де Ришелье оставался центральной фигурой на политической сцене Франции, а личность монарха, который проявлял серьезный интерес только к военному делу, находилась как бы в тени великого министра.

С другой стороны, традиционное изображение Людовика как послушной марионетки в руках хитроумного де Ришелье все же далеко от действительности. Будучи человеком очень осторожным, де Ришелье предпринимал все свои самые важные шаги только с одобрения короля.

Действительно, король постоянно с кем-то воевал: то он подавлял своих вассалов, то громил восставших крестьян, то руководил Итальянской кампанией, то оккупировал Лотарингию… Осада Ла-Рошели и разгром гугенотов стали вершиной его успехов в этой области. По словам Александра Дюма, капитуляция мятежной Ла-Рошели стала «важным политическим событием царствования Людовика XIII и крупным военным предприятием кардинала».

Следует особо подчеркнуть, что де Ришелье никогда не стремился поучать короля и доминировать над ним. Как результат, с его появлением Людовик XIII сильно изменился. Вместе они составили высокоэффективный тандем, вместе работали над десятками проектов, направленных на то, чтобы Франция стала страной еще более великой, процветающей и блистательной.

«Я дарую своим подданным справедливость», - любил говорить Людовик XIII. И французы оценили это, дав королю прозвище Людовик Справедливый. Одно лишь нельзя не признать: сын Генриха IV нередко путал понятия «справедливость» и «суровость». Однако рядом постоянно был де Ришелье, на которого всегда можно было переложить ответственность за любое излишне жесткое и даже жестокое решение, за любой арест без суда и следствия или казнь.

По мнению известного историка Франсуа Блюша, «Ришелье был его единственным другом - другом странным, которого не любили, боялись и ненавидели», однако при этом сутана кардинала была «не так уж сильно запятнана кровью, как об этом рассказывают легенды».

В частной жизни Людовик XIII проявлял мало склонности к удовольствиям - природа сделала его набожным и меланхоличным. Подобно многим Бурбонам, он любил ручной труд: сам чинил ружейные замки, мастерски чеканил медали и монеты, разводил в парнике зеленый горошек и посылал продавать его на рынок, умел готовить и обожал придумывать модные фасоны бородок.

Женщины в жизни Людовика XIII никогда не играли большой роли. Более того, согласно утверждениям некоторых его биографов, он имел «глубокие гомосексуальные наклонности», которые сдерживались лишь его набожностью и боязнью суровой расплаты за грехи.

Его жена Анна, дочь короля Испании Филиппа III из династии Габсбургов (их бракосочетание имело место 25 ноября 1615 года), быстро поняла, что брак ее не будет счастливым. И это действительно было так: брак двух четырнадцатилетних подростков, заключенный против их воли и из чисто политических соображений, просто не имеет шансов быть счастливым.

Угрюмый и молчаливый Людовик упорно предпочитал ее обществу занятия с ружьем или лютней. Юная королева, ехавшая в Париж с надеждой на веселую и беззаботную жизнь, вместо этого нашла тоску, однообразие и одиночество. После весьма жалкой первой брачной ночи король только через четыре года решился опять сблизиться с ней. На этот раз все прошло чуть более успешно, однако беременность закончилась выкидышем, и Людовик вновь стал открыто пренебрегать своей супругой.

Это дало Александру Дюма право сделать заключение о том, что кардиналу «не надо было больше ссорить Людовика XIII с Анной Австрийской, ибо это было уже сделано».

Некоторое время казалось, что король так и не оставит наследника. Но потом случилось почти что чудо, и в 1638 году Анна Австрийская, к великой радости подданных, произвела на свет дофина Людовика (будущего Людовика XIV). В 1640 году она родила еще одного сына - Филиппа Орлеанского. О том, от кого родились эти дети, существует множество различных версий. Некоторые, например, открыто указывают на кардинала де Ришелье, якобы влюбленного в королеву. Не вдаваясь в подробности этой истории, заметим лишь: а кто при дворе не был влюблен в прекрасную испанку? С другой стороны, как совершенно справедливо отмечает биограф кардинала Франсуа Блюш, тот был «слишком поглощен публичными делами, слишком озабочен своим долгом, слишком ревнив к своей власти, чтобы рисковать положением ради любовных интрижек».

Что же касается короля, то через некоторое время после рождения второго сына он стал страдать воспалением желудка и умер 14 мая 1643 года в Лувре в присутствии жены и всего двора. Он был еще сравнительно молодым человеком и ушел из жизни как истинный христианин, простив всех своих врагов. Очень своеобразный итог правлению этого короля подводит один из его биографов, который пишет:

«Мы все являемся в некотором роде жертвами романтического представления о царствовании Людовика XIII в образе простоватого короля, находящегося под тиранией своего деспотичного кардинала-министра.

Однако эти представления ошибочны. Людовику XIII могло недоставать физического обаяния, он мог противоречить самому себе, колебаться, мямлить, лепетать - он не был от этого менее уважаем народом и духовенством, обожаем солдатами и возвышаем знатью. Любой другой мог быть смешон своей чрезмерной стыдливостью, причудами, упрямством, жестокостью, двусмысленными привязанностями и ханжеством; кто угодно, но только не Людовик XIII. Французы не сказать чтобы знали, но чувствовали, что их король велик; что этот капризный ребенок имел твердый характер; что этот жестокий человек был чувствителен; что, будучи нерешительным, он способен был сделать правильный выбор; что этот лишенный харизмы глава государства являлся преданным слугой общества».

Короли и королевы Франции | Династия Бурбонов | Людовик XIII

Людовик XIII Справедливый
(фр. Louis XIII le Juste ,1601—1643) король Франции и Наварры с 14 мая 1610 года.
Из династии Бурбонов

Cын Генриха IV и Марии Медичи, родился в Фонтенбло 27 сентября 1601 года. После того как 14 мая 1610 года Генрих был убит религиозным фанатиком, Людовик взошел на трон (в возрасте восьми лет), но до достижения им совершеннолетия дела правления перешли к матери, Марии Медичи, и ее фавориту, итальянцу Кончино Кончини, известному в истории под именем маршала д"Анкра.

По свидетельству современников, Людовик с детства обнаружил дурные наклонности, не свойственные ни его отцу, ни матери. Главными его недостатками были душевная черствость и жестокосердие. В раннем детстве, играя в дворцовом саду в охоту, дофин ловил бабочек, чтобы разрывать их на части, а у пойманных птиц выщипывал перья или ломал крылья.
Однажды жалостливый Генрих IV застал сына за подобной забавой и собственноручно высек его.

Молодость короля проходила в обстановке интриг и даже предательства. Мать почти не занималась юным королем и не дала ему никакого образования.Единственным человеком, близким Людовику, оставался в течение многих лет его дядька Альберт де Люинь,оказывающий на молодого короля сильнейшее влияние.

В 1614 г. король был объявлен совершеннолетним, но и после этого власть осталась в руках Марии Медичи и ее фаворита. Король, не зная как ему избавиться от ненавистного д"Анкра и постоянной опеки матери, решился,по совету Люиня, на убийство маршала. Исполнение задуманного поручили гвардейскому капитану Витри. Утром 24 апреля 1617 г. Витри с тремя сообщниками встретил фаворита в одном из луврских коридоров и застрелил его в упор из пистолета. Сохранилось предание, что, узнав об этом, Людовик радостно воскликнул: "Вот первый день моего настоящего владычества!"

Матери он велел передать, что как добрый сын будет уважать ее и впредь, но править государством отныне станет сам. Мария Медичи удалилась в Блуа.

Смерть Альберта де Люиня в 1621 г. открыла путь к престолу кардиналу Ришелье, который поначалу был простым членом королевского совета, но потом очень быстро выдвинулся на должность первого министра. С тех пор и до самой своей смерти в 1642 году кардинал Ришелье оставался центральной фигурой на политической сцене Франции.

В своей политике Ришелье преследовал две главные цели: он старался сокрушить могущество знати и угомонить гугенотов. И там и здесь он добился полного успеха. В 1628 г. у протестантов был отнят Ла-Рошель, много десятилетий считавшийся опорой их могущества, и разрушены другие укрепления.

Таким образом, навсегда пришел конец сепаратистским устремлениям гугенотов и их мечтам о создании собственной, независимой от короля республики. Точно так же знать нашла в лице кардинала страшного и безжалостного противника. В борьбе со своими врагами он не брезговал ничем: доносы, шпионство, грубые подлоги, неслыханное прежде коварство -- все шло в ход. Ришелье шутя разрушал заговоры, составляемые против него, в то время как его собственные интриги кончались обычно казнями одного или нескольких из его врагов.

Множество блестящих представителей французской аристократии кончили в те годы жизнь на эшафоте, и все мольбы перед королем об их помиловании остались без ответа. Людовик вообще умел сильно ненавидеть, но любил всегда осторожно. Он был жесток от природы и более многих других монархов страдал обычным королевским пороком -- неблагодарностью. Аристократия трепетала от ужаса и негодования, но в конце концов должна была склониться перед могуществом кардинала.

Традиционное изображение Людовика как послушной марионетки в руках Ришелье далеко от действительности. Ришелье предпринимал свои шаги только с одобрения короля, а когда вставал вопрос о мерах против участников заговоров (которых Ришелье разоблачил великое множество), король проявлял непреклонную суровость, превосходившую ту, которой желал от него сам Ришелье.

Людовик был страстным любителем музыки. Он играл на клавесине, виртуозно владел охотничьим рожком, пел партию первого баса в ансамбле, исполняя многоголосные куртуазные песни (airs de cour) и псалмы.

Он с детства начал учиться танцам и в 1610 году официально дебютировал в придворном Балете Дофина. Людовик исполнял в придворных балетах благородные и гротескные роли, а в 1615 году в Балете Мадам выступил в роли Солнца.

Людовик XIII — автор куртуазных песен и многоголосных псалмов; музыка его также звучала в знаменитом Мерлезонском балете (1635), для которого он сочинил танцы (Simphonies), придумал костюмы, и в котором сам исполнил несколько ролей.

Ana de Austria, wife of Louis XIII, Anne of Austria (1601-1666)

Женщины в его жизни никогда не играли большой роли. Еще в 1612 г., после заключения дружественного договора с Испанией, Мария Медичи и Филипп III условились скрепить союз браком между двумя королевскими фамилиями. Тогда Людовика обручили с инфантой Анной, хотя и он, и она были еще детьми. Свадьба состоялась в ноябре 1615 г. Из-за молодости супругов исполнение ими супружеских обязанностей было отложено на два года.

Анна Австрийская скоро поняла, что брак ее не будет счастливым. Угрюмый и молчаливый Людовик упорно предпочитал ее обществу охоту и музыку. Он целые дни проводил или с ружьем, или с лютней в руках. Король очень долго оставался без наследников, пока в 1638 году, когда, казалось, все надежды были потеряны,случилось почти что чудо,Анна Австрийская, к великой радости подданных, произвела на свет дофина Людовика (будущего Людовика XIV), а в 1640 - родился их второй сын, Филиппа I (Орлеанского).

Philippe and his brother, the future Louis XIV of France

Anne of Austria, Regent, Louis XIV and Philippe, Duc d"Anjou

Людовик IV, будующий король Франции

Philippe I, Duke of Orléans (1640 - 1701) младшй сын

Henrietta Anne, Duchess of Orleans первая жена Philippe I

Elisabeth Charlotte von der Pfalz вторая жена Philippe I

Это важное событие пришлось уже на конец царствования. Через пять лет король стал страдать воспалением желудка и умер еще сравнительно молодым человеком.

После смерти Ришельё (1642) его место занял его ученик — кардинал Мазарини. Однако король пережил своего министра лишь на год. Людовик умер за несколько дней до победы при Рокруа.

Так уж получилось, что об Анне Австрийской, жене Людовика XIII и матери Людовика XIV, мы знаем значительно больше, чем о других французских королевах. Главным образом, это заслуга Александра Дюма, который посвятил "веку Людовика Великого" свою самую знаменитую и самую удачную серию романов - о мушкетерах, и размашисто, яркими красками описал не только "великолепную четверку", но и тогдашних исторических деятелей - слабовольного Людовика XIII, "настоящего монарха" Людовика XIV, умного, энергичного и безжалостного Ришелье, скупого плута Мазарини, гордую и прекрасную Анну Австрийскую. Причем, раздавая эти характеристики, Дюма весьма мало считался с реальностью - для него История была лишь манекеном, который он обряжал в нужные одежды - по своему вкусу. И его "исторические" герои на деле - лишь тени, а то и карикатуры на самих себя. Особенно не повезло в этом смысле Ришелье. Блестящий политик, великий государственный деятель, по значимости сделанного для Франции сопоставимый разве что с Де Голлем, он предстал в романе злобным интриганом, только и думающим, как поссорить венценосных супругов. Анне Австрийской, наоборот, повезло - заурядная, легко поддававшаяся влиянию принцесса с трудной судьбой, благодаря таланту Дюма стала настоящей романтической героиней. Алмазные подвески, любовь и смерть Бэкингема, ревность короля и ненависть кардинала - чем не атрибуты жизни роковой красавицы, чей сын стал самым знаменитым французским монархом?

На самом деле, судьба Анны Австрийской была далеко не так романтична, как хотелось бы Дюма, хотя и не менее богата приключениями. Ана Маурисия, старшая дочь испанского короля Филиппа III, родилась в 1601 году при самом скупом, мрачном и религиозном дворе в Европе. В ту пору богатство и мощь "империи, где никогда не заходит солнце" начали потихоньку истощаться. Отец Аны был слишком слабым королем, чтобы удерживать в своих руках власть, и всеми делами заправлял его первый министр - герцог Лерма. Для своих удовольствий Лерма денег не жалел, а вот королевское семейство у него жило по-спартански. Правда, в Испании считали, что детей нужно воспитывать в строгости, набожности и лишениях. Так принцы и принцессы получали "боевую закалку", после которой даже жизнь в монастыре казалась им праздной и роскошной.

Приличного образования Ана так и не получила. В ту пору было принято учить принцесс только латыни и основам европейских языков, а все остальное время они должны были проводить в молитвах. Есть что-то вкусное или нарядно одеваться полагалось только по очень большим праздникам. Обычно же инфантины ходили в черных, громоздких и чудовищно-неудобных платьях, им не разрешали бегать и играть (праздность при испанском дворе считалась тяжким грехом), за каждым их действием сурово следили дуэньи.

Даже с родителями дети виделись только в дни, установленные регламентом. Нарушить его мог лишь Филипп III, но он почти не интересовался малышами. Его жена, королева Маргарита, жила в условиях, не менее жестких, чем ее дочери. Выданная замуж в 15 лет, она почти каждый год дарила королю очередного отпрыска, и за десять лет супружеской жизни возненавидела все - мужа-тряпку, которым вертел министр, самого министра, купавшегося в роскоши, в то время как ей приходилось чуть ли не голодать, ханжеский, погрязший в интригах испанский двор... "Лучше быть простой монахиней в Австрии, чем испанской королевой!" - жаловалась она австрийскому посланнику. Королева умерла в 27 лет, почти счастливая, что избавляется от ненавистной ей жизни.

К тому времени Ане не было и десяти, но она была уже просватана - за австрийского принца Фердинанда. Принц приходился ей кузеном, но родителей жениха и невесты это не смущало: Габсбурги привыкли заключать браки "между своими", не интересуясь, к каким последствиям это может привести. Но Ане повезло. В 1610 году в соседней Франции изменилось "лицо государства", и вместо убитого Генриха IV, враждовавшего с Испанией, власть получила его жена Мария Медичи, истовая католичка, жаждавшая дружбы с "первой христианской державой мира". По обычаю того времени, политический союз скрепили династическим: 10-летний инфант Филипп женился на одной из французских принцесс, а 14-летняя Ана вышла замуж за своего ровесника - юного Людовика XIII.

Юный Луи 13-й

Поначалу никто не сомневался, что Людовик и Ана (ставшая Анной) будут дружной и любящей парой. Молоденькая королева по праву считалась самой красивой принцессой в Европе, и король (который, кстати, тоже был хорош собой) готов был сдувать с нее пылинки. Но Анна была еще слишком юной, чтобы это оценить. Попав из чопорного Мадрида в блестящий и расточительный Париж, она с головой окунулась в водоворот удовольствий и веселых проделок, на которые так косо смотрели в Испании. А поскольку ее муж был угрюмым одиночкой, королева нашла себе другого партнера для игр - младшего брата короля Гастона Орлеанского, улыбчивого, элегантного, остроумного, куда более подходившего ей по характеру. Возможно, Людовик не принимал бы близко к сердцу дружбу жены с братом, но его мать постоянно намекала, что Анна - вертихвостка и за ней нужен глаз да глаз. Нравственность невестки свекровь интересовала мало - просто она боялась, что Анна начнет командовать слабовольным супругом и лишит ее власти.

Мария Медичи

Гастон Орлеанский

В 1617 году от власти королеву-мать таки отстранили - без всякого участия Анны Австрийской. Тем не менее, Медичи не отказала себе в удовольствии подложить под брак сына "мину замедленного действия". Она оставила при дворе дочь герцога де Монбазона, эффектную блондинку, первую красавицу Франции. Королева-мать рассчитывала, что Людовик не устоит перед чарами не по возрасту опытной кокетки - и ошибалась. Король презирал чересчур активных женщин. Набивавшуюся ему в фаворитки де Монбазон он выдал за своего первого министра де Люиня, а когда тот умер - посоветовал вдове уехать в провинцию. Король и не подозревал, какого опасного врага он нажил себе в лице оскорбленной красавицы. Не прошло и полгода, как вдова вышла замуж за герцога де Шеврез, вернулась ко двору и стала любимой подругой Анны Австрийской.

мадам де Шеврез

Именно она втравила 24-летнюю королеву в любовную авантюру, за которую Анне пришлось дорого заплатить - историю с герцогом Бэкингемским. Всесильный любимец английского короля прибыл во Францию в 1625 году - и был покорен красотой жены Людовика XIII. Чтобы произвести на нее впечатление, 32-летний герцог сорил деньгами и был готов на любые безумства. Скучающую Анну Австрийскую он очаровал без труда. Но, получив строгое кастильское воспитание, королева одаривала поклонника максимум восхищенной улыбкой. Первому щеголю Европы, менявшему любовниц, как перчатки, этого было мало. Он готов был потратить половину денег английской короны, чтобы благосклонность Анны выразилась в чем-то более существенном.

Джордж Вильерс, герцог Бэкингем

В лице герцогини де Шеврез Бэкингем нашел верного союзника. Та готова была часами рассказывать королеве о красоте и щедрости англичанина, потихоньку склоняя ее к тому, чтобы дать поклоннику "минутную аудиенцию". Наконец, на празднике в амьенских садах Анна поддалась искушению и позволила де Шеврез увести себя прогуляться по одной из темных аллей. Через несколько минут из аллеи, по которой удалилась королева, послышался шум. Сбежавшиеся придворные и слуги стали свидетелями беспрецедентного зрелища: ее величество весьма энергично вырывалась из объятий английского гостя.

Скандал стал достоянием всей Европы. На следующий день герцог был вынужден уехать из Франции, а Анна Австрийская - давать объяснения мужу. Фактически, все произошедшее свидетельствовало скорее в ее пользу, но убедить в этом разгневанного Людовика было невозможно. Отношения между супругами, которые к тому времени и так были прохладными, испортились окончательно.

Виновником неутихающей ярости мужа Анна считала нового первого министра - Армана дю Плесси, кардинала Ришелье. Вопреки тому, что писал Дюма, конфликт между королевой и Ришелье носил чисто политический характер. Министр проводил "антиспанскую" линию в политике, и это, понятно, не устраивало сестру испанского короля. Кроме того, будучи истовой католичкой, Анна не могла понять, как князь церкви может быть союзником немецких протестантов в войне против ее кузена - католического императора. А поскольку понятие "интересы государства" в то время было не в чести среди знати, вывод напрашивался только один: Ришелье - ее личный враг, который хочет ее погубить.

Ришелье

Отныне Анна Австрийская и ее верная де Шеврез участвовали во всех заговорах против кардинала. Заговоры эти, как правило, заканчивались плачевно: королеве и герцогу Орлеанскому приходилось оправдываться, герцогине де Шеврез - скрываться за границей, менее знатным интриганам - платить головой. Впрочем, Ришелье не раз доказывал, что может мстить, невзирая на знатность. Участие в одной из интриг стоило жизни герцогу де Монморанси, другой заговор вынудил Людовика XIII выслать из страны родную мать, умершую в Кельне почти в нищете.

Правда, Анну Австрийскую Ришелье щадил. Хотя поквитаться с ней ему было проще всего: еще со времен скандала с Бэкингемом развод был заветной мечтой его величества. Но кардинал понимал то, о чем и слышать не хотел обиженный муж - Папа Римский вряд ли бы дал согласие на расторжение брака, а значит, Людовик не смог бы жениться вновь. Франции же требовался наследник, причем не такое ничтожество, как Гастон Орлеанский, предававший всех своих друзей и живший на подачки испанского короля. Выбор у Ришелье был небольшой, и он надеялся, что Анна поумнеет и наконец родит королю сына.

Людовик 13-й

Уговаривать его величество простить жену пришлось несколько лет, причем Ришелье привлек к этому даже отставную фаворитку монарха. Наконец Людовик поддался минутной слабости, и через положенный срок вся Франция праздновала рождение дофина. Правда, уже тогда поползли слухи о том, что короля обманули, и родившийся мальчик - вовсе не его сын. Но серьезных "улик" против королевы не было - тем более, что Ришелье, крайне нуждавшийся в наследнике, и не пытался их искать. Людовик же был настолько рад рождению сына, что на какое-то время помирился с женой, в результате чего на свет появился еще один принц - Филипп Анжуйский.

К тому времени Анна пересмотрела свое отношение к Ришелье и поняла, что кардинал - скорее, ее союзник, чем враг. Этому способствовал талантливый политик, которого Ришелье выбрал себе в преемники - Джулио Мазарини, красивый, хотя и не очень знатный итальянец, с конца 30-х годов ставший любовником королевы. Именно Мазарини убедил Анну, что своими интригами против кардинала она помогает другим - но не себе. Королева исправилась и "сдала" Ришелье очередной заговор, предоставив улики, доказывавшие государственную измену брата короля.

В ответ, Ришелье, как мог, старался помирить венценосных супругов. Увы, безуспешно: король не только не желал слышать о жене, но и потихоньку начинал ненавидеть собственного сына. Смерть кардинала в 1642 году поставила свободу, а то и жизнь Анны под угрозу - теперь ничто не мешало Людовику заточить королеву в монастырь. Но Анне Австрийской повезло: всего через полгода после смерти кардинала, ее муж заболел и внезапно умер, не оставив даже толковых распоряжений по поводу регентства.

Благодаря Мазарини, регентство и власть достались Анне. Правда, в стране было неспокойно: бушевала Фронда, мятеж принцев, мечтавших прогнать "испанку и итальянца", устранить юного короля и возвести на престол слабохарактерного Гастона Орлеанского. Королеву спасло только то, что ее политические враги зачастую придерживались разных целей, и постоянно переходили "из лагеря в лагерь" - то на сторону королевы, то на сторону мятежников. Анна и Мазарини вовсю пользовались этим: льстили, уговаривали, обещали златые горы, арестовывали, бросали в темницу, казнили... Королева была бесконечно признательна своему первому министру. Ведь именно Мазарини в конце концов навел порядок в стране, завершил Тридцатилетнюю войну с Испанией, и выгодно женил молодого короля на инфанте. Умирая, кардинал оставлял Людовику XIV мирное и процветающее королевство.

Мазарини

После смерти Мазарини Анна отошла в тень. Она не очень ладила с высокомерным и эгоистичным Людовиком и предпочитала ему общество ласкового и заботливого младшего сына. Прожив бурную жизнь, королева даже в старости была очень хороша собой и выглядела много моложе своих лет. В 1666 году она умерла на руках у безутешного Филиппа Орлеанского, по иронии судьбы, внешне похожего на Людовика XIII.

Испанская инфанта, французская королева, регентша и мать Людовика XIV, Анна Австрийская никогда не задумывалась над тем, какой останется в памяти потомков. Она даже представить не могла, что через двести лет после ее смерти романист всех времен и народов Александр Дюма подарит ей то, чем жизнь не балует даже королев - вечную молодость и красоту, прекрасного и благородного возлюбленного, а также четырех преданных рыцарей плаща и шпаги, готовых умереть за ее жизнь, честь и любовь, - Атоса, Портоса, Арамиса и д"Артаньяна.